Видео смотреть бесплатно

Смотреть узбекский видео

Официальный сайт morning-news 24/7/365

Смотреть видео бесплатно

Новости Александр Невзоров От Эколь Невзорова Лошади Лидия Невзорова Лошадиная Революция
Научно-исследовательский центр Фильмы Издательство Homo. Антропология Фотогалерея СМИ Ссылки Контакты

Интернет-магазин



Стенограмма презентации книги Е.Грекулова "Нравы русского духовенства" на Международном книжном салоне в Ленэкспо. 24 апреля 2011 года

Невзоров: Я уже неоднократно рассказывал в интервью, что я был генеральским внучком. И дед, у которого не всегда было время мною заниматься, частенько давал мне в компанию очень симпатичного, очень любящего семечки и папиросы адъютанта. Этот бравый парень брал меня из детского сада, вел меня домой, мог угостить мороженым или отвести в кино. Но иногда у него были какие-то дела и он заводил меня в так называемую явочную квартиру. Это было в районе, как я теперь понимаю, улицы Пестеля. Там проходила встреча местной агентуры. И вот там я первый раз в жизни увидел живого попа – огромного, черного, бородатого, волосатого, он шутил, пил чай и передавал собранную на исповедях информацию. Это было достаточно давно, не знаю, существует ли подобная практика сейчас, ведь в связи с наличием всяких электронных возможностей, это все пишется сразу и без проблем.

Ну, давайте к делу. Совсем недавно была издана книжка. С моей точки зрения, ее нельзя назвать замечательной или выдающейся, но она, тем не менее, очень деловая книжка, которая должна послужить началом своеобразной ревизии возможностей церкви, поскольку церковь сейчас в весьма навязчивой форме предлагает обеспечить «общенациональную нравственность под ключ». А когда что-то предлагается столь навязчиво, хочется посмотреть, на что эти люди способны сами. Они пытаются выглядеть прилично, но все заканчивается постоянными конфузами скандалами то тут, то там, и всем ясно, что на роль носителей национальной нравственности они, мягко говоря, не тянут.

Давайте обратимся к истории, и посмотрим, что было раньше. В этом качестве прекрасна книга Грекулова, советского религиоведа. Это довольно сложный персонаж по всем параметрам, но он ничего не сочинял и не фальсифицировал, а использовал документальные источники. Книга очень полезна для понимания вопроса. Основные параметры нравов русского духовенства, которые он изучал, вынесены на обложку: это пьянство, обжорство, содомия, блуд, педофилия, ростовщичество. Для обложки я просто использовал известную картину прекрасного русского художника Перова «Сельский крестный ход на Пасхе, 1861».

Я думаю, что мы можем книгу пролистать и убедиться, что на протяжении всей истории русской церкви ее сопровождала вот эта вот маниакальная порочность.

Мы сегодня не будем касаться вопросов веры. Мы публикуем книжку, которая не претендует на оценку религии. Мы хотим понять, что представляют собой те люди, которые наиболее близко, наиболее тесно соприкоснулись с этой верой, со сложными обрядами, происходит ли при этом какое-то качественное улучшение человека. И мы видим, что качественного улучшения человека не происходит. Они – не лучше и не хуже нас, они точно такие же. С теми же самыми пороками. Но – они одеты в одежду странного покроя и требуют освободить их от уплаты налогов на основании того, что они – особенные.

И вот это, пожалуй, и является принципиальным вопросом. Мне не понятно – думаю, и вам не понятно, почему мы, собственно, должны содержать эту структуру – огромную, жадную, предельно циничную, совершенно собою не олицетворяющую национальную идею. А мы все равно опосредованно ее содержим, поскольку вся эта братия освобождена от необходимости практически всех тягот, которые имеет каждый человек и каждое предприятие в гражданском обществе. Они эксплуатируют дороги, они эксплуатируют социальные услуги, пенсионный фонд и так далее, при этом ведут огромный по масштабам бизнес и делают вид, что они не имеют к этому никакого отношения, что они другие и особенные. Вот и встает вопрос, что же они могут вообще, коль скоро они не способны  выполнить даже ту простую задачу, которую они декларируют.  Не вдаваясь в подробности и сюжетики их верований – это меня совершенно не интересует, прежде всего, потому что богов очень много, религий очень много, очень много интерпретаций всего, что с этим связано и никогда, я считаю, что в особенности при таких встречах не надо заходить на эту территорию.

Ведущая: Да, я хотела спросить, потому что книжка эта вот основана на материалах, написанных в 1930-х годах. Скажите, а почему были взяты именно эти материалы, этого религиоведа  и почему не более поздние или более ранние, почему не несколько для сравнения, или просто не было больше подобной литературы?

Невзоров: Нет, подобная литература есть, но давайте, как бы не будем портить праздник и давайте все-таки сделаем много изданий на эту тему - это гораздо интересней, чем все забабахать в одну книжку. Я говорил, что сейчас вот будут готовиться к изданию вот эти удивительные «Чины исповеди» для монахинь русских православных монастырей Русского Севера. К сожалению, содержание этих исповедальников до такой степени скандально, что я, видя здесь дам, не решусь цитировать, а вот перевести и издать –решусь. Насколько я знаю, сейчас идет в Москве параллельная работа по изданию свода всех тех скандальных, печальных, трагических и омерзительных случаев, которые сопровождают последние двадцать лет русской православной церкви. То есть все гомосексуальные случаи, случаи воровства, бандитизма и так далее, и так далее, тоже будут собраны в единую книгу, потому что… ну, собственно говоря, надо это знать.

Ведущая: А вот кстати по поводу «надо знать»: не считаете ли вы, что, разрушая существующую веру, если она не соответствует действительности, во что-то доброе, светлое, хорошее и не предлагая человеку ничего взамен, вы практически низводите его с пьедестала правительского до пьедестала скотского, простите.

Невзоров: Ну, если вы считаете, скотом Вальтера, если вы считаете скотом Фейербаха, если вы считаете скотом Энштейна, если вы считаете скотом множество людей, которые, тем не менее, были людьми, вероятно, в вашем понимании без всякой религиозной веры, то разговор у нас значительно сложнее.

Ведущая: Мы же договорились не переходить на веру!

Невзоров: Правильно, вы сейчас на неё перешли. Вы дерзко перешли, задав мне чисто теологический вопрос, и я, увы, должен на него отвечать, коль скоро вы его мне задали. Во-первых, когда мы говорим о любой религиозной идее, мы обязаны взять и рассмотреть ее, рассмотреть ее как всякую предметуру социального обихода и понять, а зачем она нам вообще нужна? Принесет ли она нам что-нибудь? И, в конце концов, что – для кого? Россия – для православия или православие – для России? Тоже очень важный вопрос, потому что нашу с вами страну один раз уже православию скормили, задержав ее в развитии почти на семь с половиной веков.

Ведущая: В какое время это произошло?

Невзоров: Ну, давайте мы с вами обратимся к простым цифрам и увидим, что существует понятие интеллектуального развития страны и знаковые вещи в этом развитии – это университеты, да? Первый университет в Европе это у нас 1034 год по одной из версий, первый университет в России это 1724 год, Санкт-Петербург. Семьсот лет – ничего! Ни музыки, ни литературы, ни искусства, ни скульптуры, ни науки, ни медицины – ничего. «Ничего» только для того, чтобы, не дай бог,  не обеспечить всей этой бородатой братии какого-то вида конкуренцию.

Ведущая: Ну вот хоть какую-то фактуру, вы не можете не фантазировать…

Невзоров: А я и не буду фантазировать, потому что я имею дело с фактами. Фантазировать вы можете сами. Понятно, что мы вот этой отсталостью, огромными проблемами, конечно, мы обязаны, прежде всего, русской православной церкви. Если мы вспомним количество запрещений… Ведь даже на Стоглавом соборе еще официально было подтверждено запрещение шахмат! Я говорил об этих вот исповедях, о том, что входило в обязательный комплект для любой монахини и для любой супружеской пары – Вы просто плохо представляете, вы не понимаете, как далеко они протягивают щупальца! Если бы вы почитали обязательный опросник, на какие вопросы должны отвечать на исповеди христиане... Это касается даже не монахинь с их фокусами, хотя, судя по этим вопросам, в монастырях творилось нечто чудовищное.

Ведущая: А вот в Европе…

Невзоров: В Европе то же самое! Абсолютно то же самое…

Ведущая: Нет, там иначе…

Невзоров: Так потому что у них было много точек зрения, они вовремя начали дробиться и делиться, потому что у них возник протестантизм, потому что у них была огромная территория, где определенные лица, достигшие успеха и официального положения, полностью выходили из-под опеки, из-под контроля церкви. Мы можем прочитать чудовищные с точки зрения, вероятно, человека того времени, записки Леонардо да Винчи, где он описывает физиономию так называемой божьей матери при том, что вот она сейчас выбросится из окна, и можем почитать Джорджо Вазари о Леонардо да Винчи, где он откровенно говорит, что Леонардо выбрал философское язычество и отверг христианство. Тем не менее, этот человек преспокойно находился при любом византийском дворе, и никогда ни один поганец в рясе не смел ему сделать замечание. Были и другие случаи, когда люди, отбившие себе право на индивидуальность, на имя, становились открытыми атеистами, я уже не говорю про целых государей, которые, скажем так, легко декларировали, что все три известных основателя трех религий просто были сумасшедшими. Там было немножко другое, понимаете? Когда мне говорят, что в России не было такой религии, не было, не жгли же там 400 тысяч человек, как сожгли в той же Германии с 1320 года по 1600, я говорю – правильно, братцы, ведь для того, чтобы была религия, для того, чтоб жгли, нужны еретики и вольнодумцы. А еретики и вольнодумцы начинаются с возможности прочесть хотя бы одну книгу, а в России ничего, кроме ничего бесконечных октоихов, трилогий, псалтырей, служебников, хлебников не издавалось, не переводилось, не появлялось. Когда зародилось некое свободомыслие в крошечном варианте, так называемая «Ересь жидовствующих», на самом деле это были люди, которые просто попытались понять формы религии, почитать книжки на эту тему, их немедленно выжгли, истребили, уничтожили с невероятной жестокостью и ядом. Я уж не говорю про то, что в течение всего этого времени последовательно убивались представители коренной русской религии, той религии, которая была вот на этой земле главенствующей.

Ведущая: Язычества?

Невзоров: Вы можете называть это язычеством, это можно называть исконными славянскими верованиями. Знаете, что такое язычество в переводе? Языки, это что такое? Это народы. Это всего-навсего некое народное, подлинное, то, что было с предельной жестокостью, с предельным цинизмом и унижением национального достоинства – уничтожено в России, просто административным повелением. Я уже приводил пример, что вот есть, например, верующие люди, со своими иконками, свечками – это все достойно определенных поруганий, но, по крайней мере, не осмеяния. Но представьте себе, что вот принимается на государственном уровне решение – а в России всякое может быть – принимается решение о том, что в России в качестве государственной религии принимается культ Вуду. И вот на эти вот иконки, на все вот эти книжки – ОМОН с прикладами… Вот то же самое происходило в момент крещения Руси, и не случайно у нас никогда не было ни своего богословия, ни своей философской мысли, потому что была жесткая идеологическая диктатура. И в этом смысле тоже конечно необходимо анализировать, рассматривать церковь – на что она способна, что она может принести, что она может дать. Зачем мы, в таком случае, должны содержать эту костюмированную структуру, которую, ну скажем так, я воспринимаю, как ролевую игру, опасную и всегда провоцирующую огромное количество злобы, зависти, ненависти друг к другу, потому что нет лучшего способа разделить людей, чем религия.

Ведущая: А исключений нет?

Невзоров: Мы не знаем об исключениях. Я бы с удовольствием позволил, чтобы исключение было,  потому что когда мне говорят, что помимо вот этих вот висломордых с красными носами пьяных костюмированных попов, вероятно, были и другие, то здесь все упирается в жизнь, упирается в то, что мы не можем довериться ни одному официальному источнику русской православной церкви, что все так называемые «жития», все так называемые документальные свидетельства проходили дикую цензуру, а наблюдая за сегодняшними иерархами, мы видим, насколько они склонны ко лжи… Ну кто тянул этого главпопа Кирилла за язык говорить, что никогда в России не было насильственного крещения инородцев и иноверцев, ну кто тянул-то, спрашивается? Уж здесь-то можно было сослаться на глупость Синода, на жуткость жандармерии – нет, вот надо выйти, бабахнуть себя кулачарой в грудь и заявить, что никогда этого не было. А это было в огромных масштабах, когда целые народы Заволжья и Урала насильственно крестили, были случаи, когда людей связывали по рукам и ногам и погружали в купель. И это было настолько распространено, что вызвало даже восстание, известное из учебников истории, как восстание Кондратия Булавина. Везде, где мы видим официальное участие русской православной церкви, когда она пытается рассказать о себе что-то хорошее, мы понимаем, что это, скорее всего, довольно незатейливое, елейное вранье, невозможно его оценивать с исторически документальной точки зрения.

Ведущая: Александр Глебович, может быть дадим вопрос из зала?

Невзоров: Да, конечно. Я только на последний вопрос вам отвечу, что не совершаю изданием книг чего-то разъединяющего. Я вам могу сказать, когда речь заходит о православии, как об объединяющей национальной идее, то я сразу хочу спросить: «Простите, а кого с кем она объединяет?». Меня она объединяет с тем дяденькой, с которым я встречался на Пятом канале? Вроде, член какого-то Собора Хомяков, я не помню его фамилии… ага, я тоже удивился названию этой организации, но сейчас много новомодных организаций. Кого, кого с кем объединяет эта идея? Когда мы видим, как эта идея ухитряется только разъединять и вносить дополнительно жесткую рознь. В качестве национальной она гарантированно никакая. Потому что, когда она станет национальной либо нас, либо их надо загрузить в баржу, как это неоднократно бывало в истории России, и вывезти куда-то на середину океана.

Ведущая: Ну, этот путь, по-моему, тупиковый...

Невзоров: Он нам не нравится, да. Поэтому, вероятно, мы должны сейчас вот изданием таких книг добиваться простого эффекта: мы хотим уговорить наших бородатых гостей из двенадцатого века все-таки снять ноги со стола. Они привыкли сидеть в такой позе, но это нам не очень нравится.

Ведущая: По-моему, у них был достаточно жесткий период, когда религия не влияла на жизнь общества так сильно…

Невзоров: Да, и у нас тут сразу случилось нечто страшное: мы полетели в космос, мы создали лучшую промышленность в мире, у нас была бесплатная медицина, вот прямо столько было всяких бед. У нас не было национальной розни, у нас до того, как  допустили попов к вопросам межнациональных отношений, у нас не было межнациональной проблемы. В любой толпе, которая собиралась на любой площади, стояли рядом чечены, вайнахи, русские, грузины – и не было этой темы! Эта тема появилась, к сожалению, только за последние двадцать лет, как только появились представители различных религий в общественно-политической жизни.

Вопрос из зала: Вопрос следующий: те, кто исследуют библейскую культуру, библейскую  концепцию, рано или поздно наталкиваются на следующее: «не давай в рост брату своему ни злата, ни серебра», давай иноземцам,  и «ты будешь властвовать над ними, а они над тобой властвовать не будут»… ну, общеизвестные вещи. В этой связи вопрос о взаимоотношении церкви с этой библейской концепцией: скупка всего мира от имени бога – это же узаконенное воровство, правильно?

Невзоров: Ну, вы задали замечательный вопрос и грамотно на него ответили. Я вообще считаю, что если бы всё было по-честному, если бы мы рассматривали тот же самый Ветхий завет и Библию беспристрастно, как это, вероятно, будет, то эта книжка, если сделать её, скажем так, юридический, криминологический анализ, должна быть немедленно запрещена как предельно экстремистская книга, где на каждой странице призывы к убийствам детей, женщин, инвалидов, раздутие ненависти и розни по религиозному и расовому признаку. где даны все образцы самой примитивной и самой жуткой злобы, и, где если и существует какой-то бог, то, конечно, большей компрометации этого персонажа, чем та, что уже совершена в Библии, - придумать невозможно. Поэтому, конечно, книжка совершенно запредельная. Конечно, отвратительно, когда делают там Библию для детей, то есть выкидывается кровь, сперма, злоба, ненависть, остаются такие розовые картинки, но с таким же успехом можно тогда издавать «Майн Кампф»,  просто сократить, вклеить туда портреты автора, нюхающего цветы, и преподавать это в школе. И делали так уже.

Вопрос из зала: Что вы имеете в виду, когда говорите, что церковь несет ненависть?

Невзоров: Конечно. Нет, но я не только это имел в виду, всегда, когда мы говорим о церкви и какой-то организации, я всегда говорю, что считать нужно не слова, а трупы. Посмотрите на то количество трупов, которые наворотили вопросы религии, вопросы религиозной розни.

Из зала: Я с вами полностью согласна, с вашим отношением к этому вопросу. Но десять заповедей я согласна соблюдать, если бы все соблюдали, всё было бы замечательно.

Невзоров: Я думаю, что вы не согласны соблюдать эти заповеди. Хотите, я вам это докажу? Во-первых, половина заповедей – это навязчивый шантаж: не употреблять имени бога, навязчивые призывы не поклоняться каким-то другим богам, навязчивые угрозы и обещания всяких пакостей, если все-таки ваш взгляд обратится не туда. А дальше идут весьма спорные, весьма примитивные и малоприменимые в современной жизни сентенции, которые действительно очень хороши среди небольшого племени – скотоводческого, неразвитого, где все друг друга знают, где все, в общем, готовы потесниться. Потому что, например, заповедь «не убий», да? Вот шепните эту заповедь «не убий» на ухо снайперу, который поймал террориста, лоб террориста в оптический прицел разглядывает… Шепните ему это – «не убий». Я посмотрю, что будет от исполнения этой заповеди. Есть заповедь «не укради», тоже вопрос, что и в какой ситуации? Кому вы это скажете? Человеку, который вскрыл сейф с секретными документами Абвера в 1944 году и собирается изъять оттуда документ по атомной бомбе? Кому вы это шепнете? Поэтому, это очень милые сентенции, но с жизнью они не связаны вообще никак.

Вопрос из зала: Александр Глебович, скажите, пожалуйста, как вы считаете, какова роль русской православной церкви в объединении России? А «трупы» были ведь и в Европе… Мне кажется, она все-таки что-то положительное несет.

Невзоров: Понимаете, мы все здесь слишком хорошо думаем о церкви. Мы все здесь слишком высоко думаем о церкви, обсуждаем вопрос, будто церковь имеет какую-то философскую, нравственную, национальную высоту. Ребята, да забудьте вы про это. Эти ребята с бородами, у них задача одна: они хотят продавать свечки. Это роскошный бизнес. Свечки – это, понятное дело, попытка очень коварных действий, прежде всего, торговля ничем, так называемой благодатью, да? Вопрос не в том, чтобы не дать им это. Да пусть верят во что угодно,  пусть торгует церковь чем угодно, но пусть делает это на тех же основаниях, на которых это делает любая коммерческая структура, потому что понятно, что без поддержки государства, без протекционизма, который сейчас существует, они превратятся, ну, скажем так, в одну из многочисленных сект. И мы увидим тогда их подлинное значение, подлинное лицо. При наличии трезвого отношения они совершенно безопасны

Вот представляете там лицо какого-нибудь знаменитого попа нынешнего, да? Теперь мысленно стащите с него шляпу, его это шитое золотом пальтишко, побрейте, представьте себе его физиономию. Представили? Отлично. Когда вы видите в телевизоре политика, который говорит про то, что вот, у меня задача одна – я хочу, чтобы всем было хорошо, и чтоб была справедливость – вы не верите, да? И вот этот парень с обритой бородой, он абсолютно из той же компании. Абсолютно имеет те же самые побудительные мотивы. Неужели вы всерьез думаете, что они хотят кого-то спасать от дьявола? Неужели вы думаете, что они пытаются преподавать православие в школе для того, чтобы каким-то образом кого-то просветить или спасти? Нет, им нужны поколения покупателей свечек.

Обычно говорят в таких случаях, что вот такой вот безналоговый, такой вот отмороженный, хамский бизнес проталкивают те, кто имеет в нем долю. Нам остается заподозрить черт знает кого. Судя по вашей физиономии, вы уже заподозрили... (смех в зале)

Из зала: Очень серьезный вопрос сейчас, очень серьезный вопрос сейчас по поводу православия в армии. Так, значит, что получается? Нам сказали: «Руководители верующие, а вы служите государству, вы обязаны быть верующими. И вы знаете, что верующий военный попадет сразу в рай?» Понимаете? Просто такая вот ситуация идет, что просто... ну кто это придумал? Вот вы говорите, что пятьдесят процентов думающих людей в стране. И все равно, каждый десятый у них там верующий. Ну почему вас-то мало вот таких – ну, прямо скажу, - борцов за это счастье человеческое, настоящее?

Невзоров: Спасибо вам за эту оценку. Я думаю, что она не очень нами заслужена, потому что я в данном случае... я свою роль определяю как весьма скромную. Но спасибо вам за ваши слова.

Из зала: Вот сейчас в Абхазии идет сплошная реконструкция церквей. Кто этим занимается? И нужно ли этим заниматься? Там ведь есть требующие реконструкции памятники архитектуры V века? И почему в политику вмешивается церковь?

Невзоров: Мне сложно ответить на ваш вопрос, последний раз я был в Абхазии примерно 21 год тому назад. С тех пор никаких контактов с правительством Абхазии у меня нет, я им не очень нужен и интересен – и они мне тоже. Они весьма двусмысленно повели себя во время Чеченской войны, они сильно рассорились с той частью России, которая в свое время пошла помогать Абхазии сражаться. Поэтому, увы, у меня нет никаких контактов, и тот комментарий, который я мог бы дать, был бы предельно легкомысленным.

Из зала: Скажите, пожалуйста, как вы считаете, достаточно ли человеку его собственной совести, для того, чтобы оставаться человеком? Или ему обязательно верить в бога? Считаете ли в себя верующим человеком? И если да, то в какого бога.

Невзоров: Вы знаете, насчет совести это вопрос слишком обширный – философский, антропологический и нейроанатомический, поэтому я не буду вам ничего говорить, все равно у каждого из присутствующих есть на этот счет примеры. Понимаете, когда мы говорим о том, что «нужна ли вера в бога для того, чтобы оставаться человеком», мы имеем множество эффектных примеров не только того, что это не обязательно, но и того, что вера в бога не делает человека человеком. Приведу простой пример. В данном случае мы можем обратиться к истории инквизиции. Мы можем посмотреть на те 400-450 тысяч женщин, которые были запытаны, утоплены, сожжены, сгноены в собственных нечистотах в тюрьмах и подвержены совершенно диким избиениям. Но давайте забудем на секундочку об этих женщинах, давайте забудем о жертвах, давайте поговорим о тех, кто мучал. Ведь те люди, которые пытали, которые насиловали, те люди, которые поджигали, те люди, которые избивали, это были очень верующие люди, это были люди, которые были абсолютно убеждены, в том, что они действуют во славу своего бога, и их действия были продиктованы во многом, если не на 100%, их верой. Поэтому мы уже с одной половиной вашего вопроса разобрались в том смысле, что вера в бога не всегда делает человека лучше или хотя бы чуть-чуть менее жестоким, чаще всего именно жестокость его значительно обостряется.

Что касается всего остального, что касается того, можно ли быть верующим или неверующим… Вопрос существования бога лично для меня – это узкоспециальный, профессиональный вопрос, в котором должны разбираться астрофизики. Если же вы хотите знать, верю ли я в какого-нибудь бога… ну про какого вы хотите знать? Верю ли я в Одина, в Осириса, в Зевса…

Из зала: А во что вы вообще верите?

Невзоров: Я верю в огромные возможности человеческого мозга, я верю в огромные возможности интеллекта. Хотя, скажем так, в это не надо верить, как не надо, например, верить в горючие свойства керосина, достаточно знать, что керосин горюч. Поэтому, если хотите, я вам отвечу, что я не верю вообще ни во что.

Из зала: Здравствуйте, хотелось бы выяснить ваше мнение по одному из вопросов. Во-первых, что может сделать толпу, которую мы очень часто наблюдаем, настоящим народом? Во-вторых, все, что вы говорите, мне лично очень напоминает мысли после прочтения книги Натаниеля Готорна «Алая буква», то есть там вот абсолютно такая же картина, которую вы представили, но это не о России. Жду ответа, спасибо за внимание.

Невзоров: Вы знаете, вы ухитрились задать вопрос, который тянет на 3-4 диссертации, это очень непростой вопрос о том, что же может сделать государство. Если бы какой-то абсолютный, универсальный рецепт был бы, поверьте мне, он был бы немедленно осуществлен, потому что все то, что безупречно, все то, что безусловно хорошо, все то, что действительно реально облегчает жизнь и в большом, и в малом, принимается всеми людьми безоговорочно и без исключений, всегда. Это принимают и индусы, и дубийцы, и китайцы, и монголы, и русские и французы. Вот обратите внимание на лампочку! Я говорю про электричество. Вот вам простой пример чего-то абсолютно однозначного, что сразу принимается всеми. Идея бы была какая-то, какая-то достойная, какая-то нравственная догма и серьезная идеологическая разработка, которая гарантировано бы делала людей лучше, то, наверное, она была бы принята повсюду. Но мы сейчас не ищем философский камень христианства, мы говорим о тех явлениях и предметах, которые, в общем, очевидно несут в себе разрушения и огромную опасность, потому что мы обязаны действительно считать не слова, а трупы, и смотреть по делам, а не по тем елейным восклицаниям, которые позволяют бородатые попы.

Из зала: Меня интересует, известна ли вам позиция академика Николая Левашова, изложенная в его книгах, что сегодняшняя цивилизация захвачена социальными паразитами, что религии, в том числе то, что говорилось об активистах, это все лишь оружие в руках этих социальных паразитов, социальное оружие, в том числе, и оно направлено на то, чтобы люди не развивались выше уровня разумных животных. Вы только что сказали о том, что верите в знания, мозг человека, интеллект и так далее и тому подобное, ученые, и Левашов, утверждают о том, что психика человека – это мощнейшее оружие и инструмент воздействия на мир, на природу. Что вы можете сказать по этому поводу?

Невзоров: Знаете, вот вы все, все присутствующие, задаете настолько структурированные, методические вопросы, что отвечать вам просто невозможно. Вы задали вопрос, вы рассказали о замечательном ученом, я могу присоединиться к вашей оценке, хотя по мне он, скажем так, резковат во многом, и не вполне академичен в своих концепциях, хотя и безумно интересных. Но, в качестве иллюстрации я могу вам предложить следующую картину. Я когда шел, меня спросили о моем отношении к постам. И вообще, что такое пост и для чего пост существует и есть ли в нем – это ответ на ваш вопрос, подождите, потерпите – и существует ли в нем какой-то серьезный когнитивный смысл. На что я отвечаю: ребят, вот посмотрите, на цирк, посмотрите, как работают с кобелями. Кобели работают в цирках по принципу так называемой «выголоданности». Что такое «выголодаться»? Это кобеля на долгое время лишают еды. Для чего? Для того, чтобы момент представления, когда он получает пищевое подкрепление, для него был бы моментом наибольшего морального подъема. А теперь посмотрим на то, что такое пост. Ведь для того, чтобы человек ощутил радость от совершенно непонятного ему события, которое лежит в основе того или иного церковного праздника, ему необходимо элементарное пищевое подкрепление. Но это пищевое подкрепление, этот дрессировочный фактор, не сработает, если он будет все это время есть, как он ел, пить, как он пил, и делать то, что он делал. Потому необходимо лишить его на полтора месяца, на 40 дней или на сколько-то его привычных радостей в приказном порядке, в режиме так называемого поста, сделать что-то, присоединить к так называемому празднику дрессировочный метод пищевого подкрепления, так называемое разговение, так называемые куличи, все эти манипуляции с яйцами… Это же действительно нормальная дрессировочная практика. Я думаю, что Николаю Левашову этот взгляд на вещи бы понравился.

Из зала: Александр Глебович, а по национальности и мировоззрению кто вы будете?

Невзоров: По национальности я русский, но для меня не существует вообще такого понятия – национальность, и меня меньше всего это интересует. И мировоззрение, и национальность, и принадлежность к определенной расе, и вообще какая-либо принадлежность.

Поверьте мне как анатому, ваш вопрос, скажем так, правильный. Потому что я прекрасно понимаю, вижу и знаю абсолютно точно: никакое даже никакое, даже самое серьезное, самое глубокое нейроанатомическое, нейроморфологическое исследование не обнаружит никакой разницы мозга русского, чукчи и так далее. Да, будут определенные отличия в параметрах, возможно, в объемных параметрах, возможно по развитию определенных долей или определенных формаций мозга, но принципиальной разницы нет. Поэтому если мы говорим, что национальность определяет мировоззрение… Ну, если это намек на то, что мы каким-то образом уходим от патриотизма, который связывают с православием, то поверьте мне, что православие и патриотизм ничего не имеют между собой общего. Я очень хорошо отношусь к еврейской культуре и евреям, с большим уважением, но тем не менее, вынужден признать, что все, о чем говорит евангелие, все, о чем говорится в «деяниях апостолов» – это абсолютно иудейская, еврейская история, которая может быть понятна и понята только в контексте иудейской культуры, где главный герой – раввин! Иисус по профессии раввин. К нему обращаются «равви» в восьми местах евангелия. Он проповедует и читает в синагогах. Это абсолютно национальная история, строго национальный миф, который очень плохо сочетается со славянской природой России. Но и факты того, как этот миф был насажден здесь, в России, факты того, как было унижено национальное достоинство в этот момент, полностью выводят православие из обязательного патриотического набора. Вот так, пожалуй.

Из зала: Александр Глебович! Александр Глебович, добрый день. Коран был недавно опять сожжен в Америке пастором, там над каждой странице тоже издевались, будем говорить так, чтоб не сжигать. Вот то, что вы сейчас сказали, в результате будет иметь итог точно такой же. А что тогда останется в России, что Вы предлагаете? Тору теперь тоже надо сжигать? Вообще сжечь все священные книги?

Невзоров: А Вы, скажите, вот Вы верующий человек?

Из зала: Я – верующий человек.

Невзоров: Вот, видите, вот сразу! Вот я ни слова не сказал на счет того, что надо что-то сжигать.

Из зала: Нет, ну я говорю, чем тогда закончится… такое впечатление…

Невзоров: Нет, подождите. Вот пришел верующий и сразу предлагает что-то сжигать. Это у Вас такое впечатление. Скажите, пожалуйста, у кого-нибудь ещё есть впечатление от моих слов, что я предлагал что-то сжигать?

Зал: Неееет!

Невзоров: Вот. Как только в это вмешиваются христиане, сразу начинается тенденция что-нибудь сжечь, что-нибудь притянуть за уши и что-нибудь обострить. Я не знал эту историю с Кораном, я только знаю, что всё, где появляется какая бы то ни было религия, немедленно окрашивается огнем и кровью. И про то, что Вы, в данном случае, являетесь прекрасным доказательством того, что вот всё с вами хорошо, но спички вам давать нельзя.

Из зала: А можно ещё тогда вопрос? Так, поспорить с Вами немножко. Наша цивилизация насчитывает 45 тысяч лет. Из них…

Невзоров: Чего?

Из зала: Сорок пять тысяч лет.

Невзоров: Чего? С какого момента?

Из зала: Это ученые опубликовали…

Невзоров: Подождите, с какого момента? Какие ученые? Фамилии?

Из зала: Ну, я Вам могу потом сказать.

Невзоров: Нет, потом не надо!

Из зала: Я сейчас не могу. Не могу сразу вспомнить, я не готовился к этому.

Невзоров: Нет, ну, во-первых, это нелепейшее утверждение, цивилизации примерно пять с половиной тысяч лет, если мы считаем от…

Из зала: Как пять тысяч лет?

Невзоров: Ну, давайте тогда прекратим разговор. Если Вам известны какие-то памятники цивилизации и культуры, которые были до шумеров и до Вавилона, тогда Вы обладаете каким-то уникальным знанием, и Вам нужно срочно писать диссертацию или монографию, но никак не тратить время на беседу со мной.

Из зала: А вот по поводу естественнонаучного подхода. Я хочу рассмотреть вопрос правления в историческом процессе….

Невзоров: Ой, пожалейте меня!

Из зала: …вот внедрение христианских культов какие цели преследует для общества? И в том числе ответвления вроде РПЦ какие цели преследуют в России? Я думаю, что не только ограничиться продажей свечей, если рассматривать…

Невзоров: Нет, конечно, Вы правы абсолютно. Конечно, Вы правы, потому что, действительно, ведь ни одна из религий… и почему, почему, собственно говоря, малопонятная, маловразумительная, не содержащая в себе ничего нового, являясь слепками с язычества, с массы других религий, непосредственно христианство получает такой огромный блок поддержки, причем это начинается ещё со времен Рима. Прежде всего, потому что именно в христианстве с невероятной, кричащей отчетливостью закреплено основное положение. Ведь как только вы становитесь христианином, вы автоматически признаете себя кем? Рабом. Овцой. Ведь когда мы говорим слово «пастырь». Пастырь – это кто? Пастух, да. Пастух подразумевает овец. Даже слово «архимандрит», вроде бы такое красивое слово, это всего-навсего «старший пастух». Вернее даже, старший по загону овечьему, mandras – это загонщик овечек. Мы везде видим, что инсталлируется в сознание вот эта вот подчиненность. И эта подчиненность имеет все самые высокие обоснования. Более того, прямым текстом в евангелии приветствуется рабство, прославляется рабство, рабам заповедуют любить своих господ, повиноваться своим господам не из страха, а по любви и совести. Мы видим, что, действительно, в качестве инструмента управления это фантастическая штука! По эффективности? Конечно, безусловно, иначе бы её никто не поддерживал. Но этот инструмент управления всё-таки годится в том случае, когда управляемые, ну, по крайней мере, ничего не слышали об Эйнштейне, ничего не слышали о рабстве, никогда в жизни не читали больше, чем три-четыре книжки. Сейчас это управление уже не может быть осуществлено просто в силу того, что хотим мы или не хотим, стремились мы к знаниям или не стремились, но в силу условий жизни этих знаний слишком много. И поэтому теперь, конечно, очень трудно найти человека, который верит в говорящие кусты. Вот даже вот этот дяденька, который тут предлагал что-то сжечь, он наверняка в говорящие кусты не верит. А, если он не верит в говорящие кусты, значит, он подвергает сомнению весьма существенную часть ветхого завета, потому что Моисей беседует с говорящим кустом. Я не знаю, в каком он был состоянии, но смысл заключается именно в этом. И вот эти все, скажем так, странности, которые мы встречаем… тем более удивительно, что в последнее время существует такое вот мощное яростное гонение на каких-то целителей, на каких-то колдунов, на каких-то экстрасенсов. Причем, посмотрите, кто выступает в роли гонителей? В роли гонителей выступают, прежде всего, попы. Понятно, что они чуют конкурентов, понятно, что вместо того, чтобы купить свечку у них, этот человек пойдет и заплатит колдуну. Понятно, что те такие же жулики, как и эти, да? Но, когда мы смотрим, а кто, собственно говоря, сильнее всех возмущается целителями? Сильнее всех возмущаются целителями люди, которые говорят, что вот, достаточно взять кусок булки, над булкой нужно  спеть несколько песенок – и булка превратится в кусок мяса мертвого мужчины, умершего 2000 лет тому назад.

Из зала: Уважаемый Александр Глебович, здравствуйте! Спасибо за Ваш труд, вот такой вопрос. Вот вы говорили о количестве трупов при крещении Руси – а какой цифрой вы бы его оценили? И второй вопрос - как Вы относитесь к родноверию в России?

Невзоров: Вы знаете, с моей стороны было бы непростительным и безумным легкомыслием говорить о каких-то цифрах либо репрессиях того времени с учетом того, что, конечно, русская православная церковь практически все следы вытравила. И благодаря тому, что мы имеем в летописях об убийствах волхвов, о надевании берестяных колпаков и поджигании этих колпаков на головах, об унижении славянских богов, которых тогда люди провожали с плачем, когда их тащили мимо них, мы понимаем и только-только нащупываем, только можем представить себе, что происходило скрытое от нас цензурой и долгими веками шлифовки и полировки огромное эмоционально болезненное бедствие. Мы знаем, до какой степени всегда в России ничего не стоила человеческая жизнь, мы знаем, с какой легкостью убивали и сажали на колы. Поэтому я подозреваю, что если когда-нибудь чудом эта научная работа будет проделана и мы будем иметь реальные цифры, то мы будем иметь цифры по масштабам населения того времени гигантские. Понято, что если попы вынуждены были терпеть почти до XVI века змеевеки (змеевик – это образочек, на одной стороне которого христианская символика, на другой стороне которого языческая символика, то есть это некий компромиссный вариант), если они вынуждены были это терпеть, то, вероятно, вот у того, что вы называете язычеством, сопротивление было колоссальное, и движение это было колоссальное.

Что касается движения родноверия, я, к сожалению, очень мало что знаю. Но, вы знаете, все языческие, все дохристианские культы - они предпочтительней хотя бы потому, что мы никогда не слышали, чтобы греческое, славянское или персидское язычество провоцировали бы религиозные войны. Мы никогда не слышали о том, чтобы они вызывали и стимулировали бы ненависть друг к другу или ненависть к представителям других религий. Плюс – это безумно интересно, славянская исконная вера, безумно интересно, и безумно больно и обидно, что нам оставили от неё только кровавые следы. Что эта культура была растоптана.

Они очень любят растаптывать, да? Ведь когда мы говорили про, скажем так, неверие источникам… ведь первые сомнения в христианстве у нормального человека возникают, когда он знакомится с трудом Оригена и видит, что блистательная критика христианства была написана Цельсом. Но его книга уничтожена, и мы можем её восстановить только по маленьким цитатам у Оригена. Мы видим, до какой степени жадно и злобно они уничтожают любую культуру, стараясь не оставить от неё никаких следов. Что было, в общем-то, и с античностью, потому что до нас дошла едва одна десятая того, чем был богат античный мир.

Русь была абсолютно наивна, абсолютно беззащитна, абсолютно беззащитна и перед административным местным тогдашним произволом, у неё не было ещё такого мощного, разветвленного письменного аппарата, который бы позволял иметь много списков, хотя глаголица была, и, поверьте, она была ничем не хуже кириллицы. И это было государство, которое уже способно было приколотить щит Олега к царь-градским вратам. То есть мы били византийцев, и у нас была достаточно высокая военная организация. Ужасно обидно за то, что вот эта вот часть подлинной истории затоптана и превращена в кровавое неразличимое месиво.

Ведущая: Ну и, завершая беседу, я вернусь все-таки к книге Грекулова, с которой мы начали, и прочитаю несколько строк из предисловия, которое написано к этой книге нашим сегодняшним гостем. «Надо отметить, что труд Грекулова на удивление академичен, то есть лишен агрессивности и идеологического задора. Безусловная достоверность документов свидетельствует, что даже предельная близость к «таинствам», «причастию», «благодати» и т.н. богу – не меняет и не улучшает человека. Он остается точно таким же, как и все прочие люди, таким же лживым, жестоким, таким же развратным и жадным. Никакого «чуда» не происходит. Вернее не происходит того главного «чуда», которое декларирует религия, - «чуда улучшения человека».



Copyright © NEVZOROV HAUTE ECOLE, 2004 - 2011.

Все права на любые материалы, опубликованные на сайте, защищены
в соответствии с российским и международным законодательством об авторском праве и смежных правах.
При любом использовании текстовых, аудио-, фото- и видеоматериалов ссылка на HauteEcole.ru обязательна.
При полной или частичной перепечатке текстовых материалов в интернете гиперссылка на HauteEcole.ru обязательна.
Адрес электронной почты редакции:

Смотреть видео онлайн

Онлайн видео бесплатно


Смотреть русское с разговорами видео

Online video HD

Видео скачать на телефон

Русские фильмы бесплатно

Full HD video online

Смотреть видео онлайн

Смотреть HD видео бесплатно

School смотреть онлайн